-В НАСА Избранных едва ли не семьдесят процентов,- Лень коротко пожал плечами.- Они что хочешь нарисуют, хоть данные спутника, хоть отчет о полёте на Луну. И песчаные бури здесь регулярно ходят не просто так, у Избранных для этого есть сеть ХААРП. Но всё равно как-то слишком просто мы их тут накрыли.
В результате накачки в ионосфере Земли возникают так называемые плазмоиды — это образования искусственного происхождения, имеющие те самые сверхбольшие атомы с высокоэнергетичным состоянием. Размеры плазмоидов огромны, до десятков километров в диаметре, но заметить их глазами, сам понимаешь, невозможно. В зависимости от режима накачки эти плазмоиды можно использовать либо как гигантское зеркало, прекрасно отражающее радиоволны, что значительно увеличивает дальность и качество связи и позволяет связываться даже с подводными лодками и подземными бункерами глубокого залегания. Либо как гигантский магнит, способный пожирать радиоволны, что позволяет вывести из строя беспроводную связь на целых континентах. Либо послать сфокусированный энергетический импульс в заданный район поверхности, то есть ударить противника мощнейшей супермолнией, например, мгновенно вызвать множество лесных пожаров на вражеской территории. Либо вызвать аномальную жару в холодных странах или аномальный холод в жарких. Либо спровоцировать землетрясение на суше или под водой, что вызовет цунами, которое обрушится на побережье противника. Кроме того, ХААРП способен воздействовать и на психику людей.
– Я – Весняна, – представилась красавица, улыбнувшись, – твой… – она на мгновение запнулась, словно подбирая определение: – лечащий врач!
- Бабы Яги здесь нет, - ответила на немой вопрос красавица-врач. – Ты даже не представляешь, кто она на самом деле. Но ведьмы тут есть. А ещё медведи и очень любопытная рысь! – Она ласково повысила голос: - Тимофей Котофеич! Кисонька моя! Пойдём, прогуляемся!
Откуда ни возьмись, возле загадочной красавицы, мягко пружиня на лапах, приземлилась здоровенная пятнистая хищная кошка не меньше метра в холке.
– Моё имя Весняна, гость, – равнодушно ответила девица. – Веста – это другое имя.
– Ежели ты изрёк всё, что желал, то ступай, – скромным тоном и с наглым взглядом произнесла она. – Мне делом заняться надобно. Тимофей Котофеич, проводи дорогого гостя!
Рысь возникла перед Майком совершенно бесшумно, он даже не смог понять, откуда эта кровожадная тварь взялась.
Дикари пожали друг другу руки в районе локтя и обнялись. Майк, сдерживая готовый вырваться смех, на секунду даже о медведе забыл. Да уж, дикари есть дикари! Мало того что один из них здоровается с безмозглым животным, так ещё они меж собой здороваются, как Орки!
— Крырд Широкая Ладонь! Я рад видеть тебя и храбрых воинов доблестного клана Разъяренного Щиторога! — Трэрг протянул огромному воину руку, и их предплечья слились в рукопожатии Детей Ругодара.
"Спрашивай. И попытайся не бояться настолько сильно. От тебя страхом веет за четыре версты! Эдак ты сюда всех мутантов Сибири приманишь! А то и кое-кого пострашнее… — Судя по странному полувосхищенному прищуру, последнее обстоятельство явно не пугало дикаря, но, наоборот, воодушевляло.
— Мутантов притягивает страх?!! — ошарашенно воскликнул Майк, невольно оглядываясь на громадного медведя, увлеченно чавкающего чем-то на берегу замерзшей реки.
Как же быть?! Монстры вызывают у него страх, страх притягивает монстров, чтобы избежать монстров, надо подавить страх, но один лишь вид, да что там вид, один лишь звук их рычания заставляет Майка сжиматься от ужаса! Это какой-то замкнутый круг, из которого нет выхода!"
...все жизненные формы внутри «Ареала» объединены в сложную сеть взаимосвязанных полей неких тонких материй, не доступных нашему анализу, а зачастую и вовсе нами не воспринимаемых. Одним из таких элементов является единое пси-поле, в которое автоматически включается любое живое существо, попадающее внутрь «Ареала». На сегодняшний день это чуть ли не единственный параметр, который мы можем, образно выражаясь, «потрогать руками». Все существа «Ареала» способны воспринимать яркие психологические импульсы, генерируемые сознанием, и чем мощнее такие импульсы, тем больше расстояния, на которые они распространяются. И это не способность отдельного существа воспринимать некие образы, а именно колебания неизвестного науке единого психологического поля, из которого все обитающие здесь жизненные формы считывают информацию!
" Это медведи витязей. Когда воин Расичей становится витязем, он берет себе медвежонка и выращивает из него боевого друга, надежного и БЕЗстрашного. Пойдем!"
Позже, когда возникла воинская каста, стала очевидна необходимость создания и боевых животных, которым можно было бы поручать проведение простейших действий в наземных операциях. А именно: не привлекающий излишнего внимания поиск и наблюдение за недобитыми либо диверсионными отрядами противника; проведение тревожащих вылазок, особенно в ночное и предрассветное время; нагнетание и длительное поддержание тревожной обстановки в зоне дислокации вражеских подразделений и на путях их коммуникаций, и так далее, вплоть до розыска и эвакуации раненых. За основу для выведения боевых животных взяли вышеперечисленные охотничье-бытовые виды. В качестве боевого дельфина была создана касатка, боевой разновидностью кошки стал пард, боевым вариантом собаки — медведь. Сложнее всего пришлось с выведением грифона, так как данная боевая птица создавалась на стыке нескольких кардинально разных живых видов, плюс предъявляемые к ней кастой воинов требования были крайне высоки в силу особенностей запланированной под грифона зоны ответственности. Но каста творцов воистину шедеврально справилась и с этой задачей.
Когда-то, очень давно, наши далекие предки жили на стыках бескрайних лесов и бесконечных равнин. И отражать набег степняков поднимался весь род, от мала и до велика. Мужчины рубились с врагами, женщины лили на головы осаждающих расплавленную смолу и кипящее масло, старики и дети стреляли из луков, тушили пожары и подносили воинам стрелы. За жизнь рода сражался каждый. Впрочем, чему сейчас удивляться? И к чему бестолково переживать о давно прошедшем? Надо работать с тем, что есть, и из этого возрождать великую и гордую расу, какой она была многие десятки тысяч лет назад.
Как в старые добрые времена, которые вы называете доисторическими: у каждого рода жизнь своя, но беда одна на всех.
– Добрые люди подсказали, – безразлично ответил дикарь и тихо добавил: – Не мешай, человече, дай на Чертоги Предков поглядеть спокойно. Люблю я на звезды смотреть. Они успокаивают и даруют силы. Особенно когда совсем невмоготу становится… – Он мгновение молчал. – Когда-нибудь я обязательно буду там, в Чертоге Лебедя, у Аркольн-Солнца, на Руте-Земле. Обниму старших родичей, увижу прекрасные грады и безкрайние рощи священных деревьев…
Штаб Флота был против колонизации системы Ярило, но она всё же состоялась, решение принимал Совет гражданских каст, у них имелись какие-то основания… с этим можно разобраться потом… Сооружение военной базы в ядре земного шара Заповедника и установка там кваркового генератора, с того момента Заповедник получает имя Мидгард, что, собственно, и означает «Цитадель в центре»… Это тоже можно выяснить позже… Установка второй Луны на орбите Мидгарда с целью замедления осевого вращения земного шара… И это тоже потом… На Орей переселяется некоторое количество жителей Арктиды, вовремя эвакуированных на Руту и Троару, тоже сыграла роль родная гравитация… Потом, всё потом!
Гейзера не было. Лабиринта тоже. Он стоял на густо покрытой снегом поляне посреди вековой тайги, бесконечным заснеженным океаном простирающейся во все стороны. Вокруг было тихо, лишь шорох осыпающихся с древесных крон снежных шапок тихим неторопливым шепотом доносился из глубин леса. Легкий порыв ветра шевельнул ветви ближайшего кустарника, и Штурвал увидел две черные бусины глаз, глядящих на него из снежной толщи. Белый, как окружающий снег, заяц понял, что его заметили, выскочил из-под куста и умчался в чащу. Штурвал улыбнулся и вдохнул полной грудью морозный воздух. Здесь красиво, мелькнула мысль, только холодновато, а он не взял зимнюю накидку… Но кто же знал… Штурвал развернулся, планируя пересечь поляну, но тут же остановился. Прямо перед ним, в паре метров, стоял очень высокий широкоплечий старик. Седой как лунь, бородатый длинноволосый старец в длинных, до пят, белоснежных одеждах из шкур, с резным посохом, навершие которого было выполнено в виде головы орла. Вместо шапки голову старца венчала диадема, переливающаяся микроскопическими искорками силовых полей, на груди его висел странный амулет, словно подчеркивающий идеальную осанку, совсем не свойственную столь преклонному возрасту. Бездонно-синие глаза внимательно разглядывали гостя, но взгляд старца был теплым, и Штурвал почувствовал, как щиплющий кончики пальцев мороз отступает прочь.
— Весняна?
Та невесело вздохнула, словно до последнего надеялась избежать этого вопроса, и ответила:
— Я бы попросила помощи у Огнеслава.
Судя по гробовому молчанию, повисшему в помещении, юная дикарка произнесла нечто из ряда вон выходящее. Царек нахмурился и вперил в неё тяжелый взгляд.
— Ведьма — суть ВЕДающая Мать — весьма мудрая и знающая женщина рода, а то и всей общины! И вижу я, что кто-то ещё не дорос до сего удела. Поди-ка, доченька, в детскую, да погляди, всё ли ладно с младшенькими. Мы тут с помощью Богов и Предков управимся и без тебя.
Девица едва заметно пожала плечами, мол, се ля ви, отвесила всем присутствующим низкий поклон и невозмутимо покинула собрание. Взгляды присутствующих немедленно переключились на целительницу. Та увлеченно рассматривала кружочки со свастиками, из которых состоял браслет на её запястье.
— Дарьяна! — негромко окликнул её царек. — Время дорого. Говори.
— А что я? — обреченно вздохнула та. — Я бы тоже попросила помощи у Огнеслава. — Она встрепенулась под грозно сверкнувшим взглядом царька, бодро поднялась и скромно сообщила: — Ухожу-ухожу! В детскую! — И плывущей походкой вышла из помещения.
Госсекретарь поставил ногу на подножку, собираясь влезть внутрь вездехода, как вдруг замер, прислушиваясь к собственному сознанию. Кто-то звал его. И одновременно не звал. Скорее, нечто желало обратить на себя его внимание. Оно хотело убедиться, что он видит его. Коэн нахмурился, оборачиваясь, и понял, что его телохранители, водитель вездехода и все, кто находился возле разгружающихся шаттлов, смотрят куда-то в даль. Он отошел от вездехода, закрывающего ему обзор, и проследил их взгляды. Он увидел это сразу, несмотря на дистанцию в несколько километров. Там, вдали, за нитями ограждающей «Эдем» Завесы, на вершине одного из множества холмов неподвижно застыла человеческая фигура в черной броне. Судя по тому, насколько отчетливо было видно стоящего, ростом он должен быть более четырех метров, и мощное телосложение ещё сильнее подчёркивало исходящую от него угрозу.
Внезапно госсекретарь отчетливо понял, что видит врага. Неизвестный не имел головного убора, но семидесятипятиградусного мороза для него словно не существовало, он стоял на ледяном ветру, словно скала, и смотрел на Коэна странным взглядом. Так разглядывают заползшего в хлебницу таракана перед тем, как раздавить. Госсекретарь сделал судорожный вдох, собираясь прокричать приказ охране уничтожить неизвестного всеми оставшимися у Избранных силами и средствами, как вдруг могучий гигант лениво поднял руку и указал в небо. Все задрали головы, но Коэн лишь тоскливо выдохнул. Он уже знал, что сейчас произойдёт. Государственный секретарь медленно поднял глаза и увидел, как приближающийся к «Эдему» генеральский шаттл, несущий на борту четыре термоядерных заряда мощностью в одну мегатонну каждый, внезапно дрогнул на курсе, резко завалился носом вниз и рванулся к центру «Эдема». Вокруг на все голоса зазвенели крики ужаса и мольбы к Всевышнему, Избранные бросились в разные стороны, и лишь госсекретарь остался на месте. Он точно знал, что мольбы не помогут. Он точно знал, что все заряды сдетонируют. И он точно знал, что гигант в чёрной броне не пострадает. Коэн с бессильной ненавистью смотрел на могучую фигуру древнего врага до тех пор, пока в самый центр последнего пристанища Избранных не ударил падающий шаттл, и «Эдем» поглотила ослепительная вспышка термоядерного огня.